В действующем уголовном законе имеются составы преступлений с так называемой альтернативной формой вины, т.е. преступлений, совершение которых возможно как умышленно, так и по неосторожности. Поэтому каждый раз в процессе правоприменения суд согласно п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ решает вопрос о том, с какой формой вины было совершено преступление в каждом конкретном случае.
Так, если состав преступления является материальным, то в обязательном порядке выясняется, как сознанием и волей лица охватывались фактические обстоятельства своего деяния, а также наступившие общественно опасные последствия в результате совершенного деяния. При наличии же формального состава для квалификации преступления не имеет уголовно-правового значения психическое отношение лица относительно общественно опасных последствий, а сознание и воля лица устанавливается только по отношению к совершаемому им деянию. Применительно к преступлениям с формальным составом УК не содержит деления умысла на прямой и косвенный, поэтому правоприменители обязаны только установить наличие умысла.
Необходимость самостоятельного выяснения психического отношения лица к действию (бездействию) и к вредным последствиям вытекает из единства объективной и субъективной сторон преступления, т.к. по своей сути внешнее деяние представляет собой результат внутренней деятельности человека, а именно его сознания и воли. Объективные признаки преступления могут быть вменены в вину лицу только в том случае, если они нашли отражение в субъективной стороне.
Сотрудники правоохранительных органов не всегда надлежаще исследуют психическое отношение виновного лица к совершаемым им общественно опасным деяниям, в результате чего иногда допускают ошибки, квалифицируя неосторожное преступление в качестве умышленного:
Так, Верховным судом Республики Башкортостан М. осужден за изнасилование и убийство. Как на следствии, так и в суде М. показал, что, применив физическое насилие, положив потерпевшую вниз лицом на подушку и надавливая рукой сзади на голову, совершил половой акт. Умысла на ее убийство у него не было. По заключению эксперта смерть И. наступила от асфиксии в результате закрытия дыхательных отверстий рта и носа мягким предметом.
Суд констатировал, что, надавливая сзади рукой на голову И., М. должен был и мог предвидеть наступление ее смерти, т.е. пришел к выводу о том, что М. причинил смерть по неосторожности, но признал его виновным в убийстве. Кассационная инстанция его действия переквалифицировала с пп. «в» ч. 2 ст. 105 на ч. 1 ст. 109 УК РФ.
Также в судебной практике вследствие неточного установления формы вины встречаются ошибки, когда, наоборот, умышленное преступление неправильно признается неосторожным. Например, бывает так, что убийство, совершенное с косвенным умыслом, необоснованно признается преступлением, совершенным по легкомыслию:
С. и И. по предварительной договоренности, с целью хищения вещей проникли в дом семидесятишестилетней гражданки А., связали ее и вставили в рот кляп. В процессе связывания С. нанес А. несколько ударов ногами по голове и другим частям тела, причинив тяжкие телесные повреждения, в т.ч. переломы костей носа, скуловых костей и основания черепа. Похитив интересовавшие их вещи, С. и И. скрылись. А. в результате механической асфиксии, развившейся вследствие введения тряпичного кляпа в рот, на месте преступления скончалась.
Органы следствия действия С. и И. квалифицировали по ч. 3 ст. 146 и пп. «а», «г», «е», «н» ст. 102 УК РСФСР. Суд первой инстанции действия С., связанные с убийством А., переквалифицировал с пп. «а», «г», «е», «н» ст. 102 УК РСФСР на ст. 106 УК РСФСР, а И. в совершении убийства оправдан. Однако такое решение Военной коллегии Верховного Суда РФ признано не соответствующим объективным данным, имеющимся в деле.
Суд первой инстанции поверил объяснениям о том, что А. они избивали, чтобы сломить ее сопротивление, а не с целью убийства. Оставляя связанную потерпевшую с кляпом во рту, они рассчитывали, что утром к ней придут родственники и знакомые и освободят ее.
Но эти объяснения противоречат объективным данным, которые установил суд. Осужденные знали о преклонном возрасте А., но применили к ней насилие, опасное для жизни, а затем, связав руки и ноги, оставили ее с разбитым лицом, с залитой кровью носоглоткой и с кляпом, забросав ее одеялом и матрацем. Для С. и И. беспомощное состояние А. и физические страдания, которые она испытывала, были очевидными, но они безразлично относились к этому и к возможным последствиям, о чем заявили в суде. Они не являлись жителями деревни, где проживала потерпевшая, не были знакомы с ней, не знали образ ее жизни, имеются ли у нее родные, а поэтому их доводы о том, что потерпевшую могли бы спасти ее родственники или знакомые, Военной коллегией признаны несостоятельными.
Приведенным объективным данным, характеризующим умысел С. и И., суд не дал надлежащей оценки. Военная коллегия, рассмотрев дело по протесту прокурора, отменила приговор и отправила дело на новое судебное рассмотрение.
На квалификацию преступления влияет вид умысла, характеризуемый степенью определенности представлений субъекта о существенных объективных свойствах деяния. Речь идет об альтернативном и неопределенном умысле.
При альтернативном умысле, т.е. в случае когда для лица желательно наступление любого из прогнозируемых им общественно опасных последствий, и одно из них реализуется, то деяние квалифицируется по фактически наступившим последствиям. При покушении на преступление с альтернативным умыслом содеянное квалифицируется как покушение на преступление, наименьшее по степени тяжести. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ). В подобной ситуации необходимо устанавливать, что лицо осознавало общественно опасный характер своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления одного из вероятных общественно опасных последствий и желало наступления любого из возможных последствий либо не желало, но сознательно их допускало или относилось к ним безразлично.
При неопределенном умысле, т.е. в том случае если лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления какого-то общественно опасного последствия и желает его наступления либо не желает, но сознательно его допускает или относится к нему безразлично, то деяние квалифицируется так же, по фактически наступившим последствиям. Это можно проиллюстрировать с помощью следующего примера:
Президиум Верховного Суда РФ, удовлетворив протест Заместителя Председателя Верховного Суда РФ, переквалифицировал действия осужденного со ст. 317 УК РФ на ч. 1 ст. 318 УК РФ.
Из материалов дела видно, что Т., держа в руке нож и угрожая участковому инспектору В. убийством, пытался приблизиться к нему. Однако В. удалось обезоружить Т. Квалифицируя содеянное Т. по ст. 317 УК РФ, суд в приговоре не обосновал вывод о наличии в действиях Т. прямого умысла на убийство В. Между тем, как утверждал осужденный Т., «умысла на убийство участкового В. не имел и ножом на него не замахивался». Потерпевший В. в суде пояснил, что «он (В.) сразу выбил нож у Т., не дав ему возможности замахнуться».
Президиум Верховного Суда РФ согласился с доводами протеста о том, что поскольку вид угрозы в законе не конкретизирован, то это может быть как угроза нанесения побоев, так и угроза убийством, а равно угроза насилия неопределенного характера, что и имело место в данном конкретном случае. При таких обстоятельствах действия Т. в отношении В. охватываются диспозицией ч. 1 ст. 318 УК РФ как угроза применения насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.
При квалификации умышленного преступления необходимо устанавливать умысел лица в отношении всех объективных признаков общественно опасного деяния. Большое значение имеет не только форма вины, но и направленность умысла, под которой следует понимать обусловленную определенными побуждениями мобилизацию волевых усилий субъекта на причинение определенных общественно опасных последствий конкретными способами. Лицо должно осознавать объект уголовно-правовой охраны, на который направлено его деяние, оно должно понимать, что своими действиями (бездействием) ставит объект преступления под угрозу причинения ему вреда. Квалификация преступлений непосредственно зависит от направленности умысла на определенный объект в случаях, когда совершенные действия могут иметь неодинаковое юридическое значение:
Суд излишне квалифицировал помещение потерпевших в подвал как незаконное лишение свободы, поскольку эти действия осужденного охватывались его умыслом, направленным на убийство.
Установлено, что во время совместного распития спиртных напитков между Д. и потерпевшими произошла ссора, в ходе которой Д. избил потерпевших М. и Н.
Во время избиения у Д. возник умысел на убийство М. и Н., реализуя который он, вооружившись табуретом, нанес потерпевшим множественные удары по различным частям тела, в т.ч. и по голове. Потом Д. закрыл потерпевших в подвале дома, где они находились около получаса. Затем Д. приказал потерпевшим выйти из подвала и продолжил их избиение табуретом и кочергой, а ножом нанес каждому из них множество ударов. Смерть М. наступила от острой кровопотери.
Действия Д. квалифицированы судом по ч. 1 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «ж» ч. 2 ст. 127 УК РФ.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала излишней квалификацию действий осужденного по п. «ж» ч. 2 ст. 127 УК РФ, мотивировав свое решение следующим.
Правильно установив все фактические обстоятельства дела, при которых сначала у Д. возник умысел на убийство потерпевших, а затем в ходе реализации своего умысла на убийство он на время заставил их спуститься в подвал и держал в нем в течение 30 минут, после чего продолжил совершение убийства, суд излишне квалифицировал помещение потерпевших в подвал как незаконное лишение свободы, поскольку эти действия охватывались его умыслом на убийство потерпевших.
Вышеуказанные действия Д. создавали условия для достижения им цели причинения потерпевшим смерти, поскольку, пока потерпевшие находились в подвале, он закрыл двери дома именно для того, чтобы продолжить совершение убийства.
Для квалификации преступления может иметь значение выяснение психического отношения лица к отдельным признакам совершенного им деяния: способу, орудиям и средствам совершения преступления. Решая вопрос о направленности умысла виновного, необходимо исследовать все обстоятельства дела, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, причины прекращения виновным преступных действий и т.д., а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве» от 27.01.1999 г. № 1):
Так, приговором Московского городского суда подсудимый Б. был признан виновным в убийстве, сопряженном с разбоем. Оценивая в совокупности собранные по делу доказательства, суд посчитал, что виновность подсудимого материалами дела доказана, а его действия правильно квалифицированы по п. «з» ч. 2 ст. 105 и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ.
Об умысле свидетельствует характер, способ действий, их целенаправленность, обстоятельства преступления, при которых он напал в безлюдном месте, в темное время суток на потерпевшую А. из корыстных побуждений, с целью завладения чужим имуществом, нанес ей неустановленным следствием предметом, используемым в качестве оружия, в жизненно важный орган – голову черепно-мозговую травму, несовместимую с жизнью, от которой потерпевшая скончалась на месте совершения преступления от травматического отека головного мозга, развившегося в результате открытой непроникающей черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся переломом костей черепа и повреждением головного мозга, т.е. осуществил свои преступные намерения, совершив в отношении нее разбойное нападение и убийство.
Верховный Суд РФ в кассационном определении тщательно проверил доводы жалобы подсудимого об отсутствии умысла на убийство и признал их несостоятельными. Им также было принято во внимание способ совершения преступления, применение в качестве оружия неустановленного предмета, которым был нанесен удар в жизненно важную часть тела человека – голову, с большой силой, о чем свидетельствует характер причиненных тяжких телесных повреждений (вдавленный перелом теменной кости с повреждением костей свода и основания черепа, разрывом твердой мозговой оболочки). Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что умыслом осужденного охватывалось лишение жизни потерпевшей, смерть которой наступила сразу же на месте совершения преступления.
Также, например, как тайное хищение чужого имущества (кража) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие чужого имущества в отсутствии собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»).
Если в законе содержится указание на необходимость выяснения психического отношения лица к свойствам потерпевшего, это подлежит установлению. Например, изнасилование следует признать совершенным с использованием беспомощного состояния потерпевшей в тех случаях, когда жертва преступления в силу своего физического или психического состояния не могла понимать характер и значение совершаемых с ней действий либо оказать сопротивление виновному лицу. При этом лицо, совершая изнасилование или насильственное действие сексуального характера, должно осознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 15.06.2004 г. № 11).
Следует помнить важные правила квалификации по субъективной стороне преступления, вытекающие из принципа объективного вменения и презумпции невиновности:
1) Если какой-либо из признаков преступления лицом не осознается, то рассматриваемое общественно опасное деяние может быть квалифицировано по статье об умышленном преступлении без указанного признака.
2) Если в законе нет статьи об умышленном преступлении без указанного признака, то деяние не может быть квалифицировано по статье УК РФ, предусматривающей состав умышленного преступления. Анализируемое деяние квалифицируется как преступление, совершенное по неосторожности, при наличии подобной статьи в УК.
3) Если же в УК нет аналогичной статьи, закрепляющей состав преступления, совершаемого по неосторожности, то налицо невиновное причинение вреда.
В преступлениях с квалифицированными составаминеобходимо устанавливать психическое отношение лица к соответствующим квалифицирующим признакам. Квалификация преступлений может зависеть и от направленности умысла на совершение деяния конкретным способом, имеющим значение не обязательного, а квалифицирующего признака.
Например, Пленум Верховного Суда РФ в п. 8 постановления от 27.01.1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» разъяснил, что «для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью. Признак особой жестокости наличествует, в частности, в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.). Особая жестокость может выражаться в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания».
Так, суд ошибочно квалифицировал убийство как совершенное с особой жестокостью. Квалифицируя действия осужденного по п. «г» ст. 102 УК РСФСР, суд сослался в приговоре на множественность телесных повреждений и на наличие на теле множественности прижизненных ожогов.
Между тем сама по себе множественность телесных повреждений не может свидетельствовать об особой жестокости. Потерпевшему было нанесено шесть ударов по голове. Процесс нанесения ударов был стремительным и направлен на лишение жизни, а не на причинение особых мучений и страданий, смерть наступила от открытой черепно-мозговой травмы. Что касается имевшихся на теле потерпевшего ожогов, то по этому поводу осужденный пояснил, что, считая потерпевшего мертвым и желая скрыть совершенное, он поджег помещение. Очаг пожара находился в другой комнате. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, после полученной травмы головы потерпевший находился в бессознательном состоянии.
При квалификации преступлений с квалифицированными составами нужно устанавливать, с какой формой вины возможно их совершение. Также необходимо определять, как сконструированы соответствующие составы преступлений, являются ли они формальными или материальными. Если квалифицирующие признаки представлены в виде материального состава, то данное преступление может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. В основном квалифицирующие признаки в УК закрепляются через тяжкие последствия, наступающие по неосторожности. Если квалифицированный состав представлен в виде формального состава, то преступление может быть совершено только умышленно, т.к. действующее уголовное законодательство определяет понятия легкомысленного и небрежного преступлений применительно к материальным составам.
Если в диспозиции уголовного закона указывается, что тяжкие последствия (квалифицирующий признак) могут наступить только по неосторожности, а на деле доказано, что психическое отношение лица к данному квалифицирующему признаку выражено в форме умысла, то деяние квалифицируется как умышленное преступление по той статье УК РФ, которая предусматривает более строгий вид наказания по сравнению со статьей, закрепляющей указанный квалифицирующий признак. Например, если лицо, причиняя потерпевшему тяжкий вред здоровью, осознавало возможность причинения смерти ему в результате совершаемых действий, но относилось к этому безразлично, то при наступлении смерти потерпевшего деяние следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 УК РФ «Убийство», которая предусматривает более строгую санкцию по сравнению с санкцией ч. 4 ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего».
Таким образом, привлечение лица к уголовной ответственности обоснованно лишь при условии, что сознанием субъекта охватываются все обстоятельства, образующие в своей совокупности объективные признаки преступления. Данное правило относится и не только к обстоятельствам, характеризующим объективные признаки основного состава преступления, но и к обстоятельствам, играющим роль квалифицирующих признаков, а также обстоятельствам, отягчающим наказание (ст. 63 УК РФ).
В публикации использовались материалы Бюллетеня Верховного Суда РФ.
