Моздокская крепость. Терская быль (Историч. роман 23 ч.)

С началом новой войны с Османской Портой решением Сената на южных границах империи срочно разместились дополнительные силы. Одной из армий, развёрнутых на Северном Кавказе, осенью 1768 года, командовал генерал-майор Иоганн Фридрих фон Медем. Солдаты звали этого глухого на одно ухо, сорокасемилетнего курляндского графа, по-простому, на русский манер - Иваном Фёдоровичем.

Потомок древнего аристократического рода верой и правдой служил империи. Граф фон Медем успел героически отличиться в Семилетней войне, продолжавшейся с 1756 по 1763 год. А до появления на Северном Кавказе он командовал несколько лет Оренбургским армейским корпусом.

Свою штаб-квартиру на южной границе генерал-майор расположил, по прибытию к новому месту службы, в Щедринской станице. И всю осень и зиму первого года начавшейся русско-турецкой войны, исполняя приказ верховного командования, бдительно охранял от османов и их союзников вверенный участок кавказского порубежья. Конные дозорные группы армии графа фон Медема постоянно патрулировали обширную территорию от берегов Кубани до Кизляра.

А по весне следующего, 1769 года, генерал-майор намеривался приступать к активным наступательным действиям против врага. По сведениям армейской разведки турки со своими союзниками тайно готовили к этой поре вооружённое вторжение на российскую территорию, собираясь поджечь Северный Кавказ.

В состав пёстрого войска под командованием фон Медема входили пехотная рота Кизлярского гарнизонного батальона, грузинские гусары, уфимские драгуны, артиллерийская батарея... И сильный объединённый казачий отряд из трёх полков. Во главе с уже упоминаемым ранее атаманом Иваном Дмитриевичем Савельевым.

Этот опытный боевой предводитель вольного воинского сословия, пребывавший в солидных летах, но ещё весьма крепкий телом и духом, влился в армию графа со своим моздокским пограничным полком. И сразу же возглавил все казачьи силы.

А под началом командующего фон Медема состояло тысяча донских казаков, 490 яицких (уральских), а также 497 волжан и 150 гребенцов с терцами… Отборный, ударный кулак!

Но, всё-таки, основную силу армии графа составляли не они… А воинственная, степная орда - двадцать тысяч калмыков, во главе с ханом Убаши.

Сей гордый прямой потомок и наследник знаменитого Аюк-хана и предводитель многочисленного кочевого народа, совсем не считал себя ровней какому-то там генерал-майору… Пусть даже и графу, в чьих жилах текла самая благородная европейская кровь!

Калмыцкий правитель хоть и входил со своими воинами в состав армии фон Медема, однако держался с главнокомандующим крайне независимо... А порою и надменно. И даже не скрывал этого.

Тем не менее, верховное военное руководство Российской империи поручило генерал-майору командовать высокомерным, строптивым ханом. И располагать его всадниками, в своих тактических операциях, по своему усмотрению. Но… Делать это тонко. Так, чтобы гордый Убаши не почувствовал собственного подчинённого положения. И не оскорбился, не дай Бог!

Задача для графа, сурового солдафона по натуре, никогда не отличавшегося особенным дипломатичным поведением по отношению к нижестоящим офицерам - почти невыполнимая... Но в армии приказы верховного командования не оспаривают и не обсуждают. Даже если ты генерал-майор и руководишь тысячами людей.

И, как показали дальнейшие события, эта затея заставить столь разных по культуре, воспитанию, властным амбициям высоких военачальников действовать на Северном Кавказе согласованно и дружно, в конечном итоге, закончилась плохо…

***

-Макарушка! – Настя, только что покормившая грудью малыша, задула лучину и нырнула в наступившем мраке под тёплое лоскутное одеяло, покрывавшее широкую лежанку у нагретой печи. – Я тут вот о чём подумала…

Насытившийся и успокоившийся в своей люльке, подвешенной к потолку и слегка покачивающейся в уютной темноте, младенец едва слышно посапывал в тишине. За стенами хаты царила холодная зима и посвистывал ветер… Но в приземистом казацком жилище было хорошо натоплено и пахло кислым молоком, ладаном, ароматной похлёбкой. Такие мирные запахи!

Молодая женщина блаженно вытянулась на ложе… И, согреваясь, прижалась всем телом к широкой мужниной спине.

Уже успевший провалиться в первый сон Макар шевельнулся, заворочался… Буркнул что-то жене нечленораздельное в ответ. И снова затих. А Настя, между тем, продолжала жарко шептать в спину мужу:

– Два месяца ведь уже воюем с османами, вроде бы… А всё так тихо вокруг! Словно и нет никакой войны. Чудно...

Семья казака Макара Мирошникова вот уже второй год обживала эту уютную хату, возведённую на луке десятнику всей маленькой вольной общиной. Простую глиняную мазанку в три крохотных оконца поселенцы поставили всего за один летний месяц.

Станичный атаман Павел Татаринцев своё слово помнил… Даже оброненное в изрядном подпитии. И держал его крепко.

По приказу Павла Татаринцева, оглашённому на казачьем круге всем жителям луковской общины, уже после сватовства десятника Мирошникова к аптекарской дочке, каждые три подворья вольного поселения должны были делегировать по одному человеку. Для благого дела – постройки достойному станичнику, решившему покончить со своей холостяцкой жизнью, отдельной хаты. И созданная за считанные дни бригада играючи справилась с задачей.

Белостенный и аккуратный турлучный домишко, под камышовой крышей, вырос рядом с подворьем Кириных. По пожеланию обоих родственных семейств.

Хата была построена в малороссийском стиле, наиболее распространённом в урочище Мез-догу среди первых переселенцев с Дона и Волги. Состояло нехитрое казацкое жильё нововенчанных всего из двух комнаток… Основной, с громоздкой русской печью. И малой, примыкающей к никогда не остывающему боку каменки. Хотя второе жилое помещение своими скромными размерами больше напоминало тесный чулан с окошком…

Так тогда на Тереке выглядели многие казачьи хаты. Возводимые на скорую руку, безо всяких украшательств и архитектурных излишеств. Хозяева этих домов были в первую очередь воинами, а не искусными строителями. И обживали поселенцы новую, фактически целинную землю явно не в дружественном окружении…

Кстати, территории отведённые казакам под дома, огороды и сады на терском левобережье не облагались никакими государственными налогами. За подобную привилегию представители воинского вольного сословия должны были платить одним… По первому требованию властей, каждый двор в станице выставлял полностью оснащённую, хорошо вооружённую и отлично обученную боевую единицу. Готовую сражаться за интересы государства в любое время и в любом месте.

Конец 23 части...