Заём ушёл третьему лицу. Но платить – всё равно заёмщику…

…или хроника одного гражданского дела.

Предыстория: ООО-1, генеральным директором которого являлся будущий заёмщик, заключило договор подряда с ООО-2. ООО-2 исполнило свои обязательства и потребовало оплату выполненных работ, которую до конца не получило. После чего гендиректор ООО-1 написал расписку, в которой он обязался лично оплатить долг ООО-1. А затем обратился за деньгами к учредителю ООО-1, объяснив ему всю ситуацию. Учредитель (займодавец) встретился с гендиректорами обеих организаций, после чего было решено – гендиректор ООО-1 получает необходимую сумму в долг от учредителя ООО-1, но эта сумма идёт на счёт гендиректора ООО-2. Что и было оговорено отдельным пунктом в договоре займа (как и договорная подсудность – по месту жительства займодавца, т.е. на территории Санкт-Петербурга). После зачисления денег на счет гендиректора ООО-2 было подписано дополнительное соглашение, которым стороны признали полное исполнение обязательств и взаимное отсутствие претензий.

Далее: невозврат денег заёмщиком (уже снятым с должности гендиректора ООО-1), претензия и иск о взыскании задолженности и процентов по договору займа.

Плюс заявление об аресте имущества и банковских счетов ответчика (которое было удовлетворено немедленно).

Вопреки ожиданиям, у ответчика нашлись деньги на то, чтобы его интересы в суде представлял самый настоящий адвокат. Я, в свою очередь, представлял истца.

Довод стороны ответчика: ответчик не получал заёмных средств, они поступили на счёт третьего лица. Поэтому займ и проценты взысканию с ответчика не подлежат.

Мой контрдовод: В силу пункта 1 статьи 807 ГК РФ, если займодавцем является гражданин, договор считается заключенным с момента передачи суммы займа заемщику или указанному им лицу. В силу пункта 5 статьи 807 ГК РФ, сумма займа, переданная указанному заемщиком третьему лицу, считается переданной заемщику. Закон не содержит разъяснений относительно формы, в которой такое указание должно быть выражено. Т.е. указание заёмщика о третьем лице – получателе заёмных средств - может быть выполнено в любой форме. Договором займа было согласовано условие о перечислении денег конкретному третьему лицу. Т.е. указание третьего лица в качестве получателя заёмных средств исходило как от займодавца, так и от заёмщика. То, что деньги поступили третьему лицу именно во исполнение спорного договора займа, подтверждается назначением платежа в платёжном поручении. Тем самым положения закона соблюдены.

После чего сторона ответчика перешла в наступление, предъявив встречный иск – о признании договора займа недействительным, как заключённым с намерением прикрыть иную сделку (притворная сделка). Надо заметить, что этот иск вызвал непритворный интерес судьи. Аргументация встречного иска и иных доводов ответчика заслуживает отдельного разбора.

Первый довод ответчика: задолженность образовалась у ООО-1 перед ООО-2, по заключённому между ними договору подряда. Ответчик принял этот долг на себя, признав его распиской. В соответствии со статьей 391 ГК РФ, перевод долга с должника на другое лицо может быть произведён по соглашению между первоначальным и новым должниками. Такого соглашения между ООО-1 и ответчиком не заключалось. Перевод должником долга на другое лицо допускается с согласия кредитора (т.е. ООО-2) и при отсутствии такого согласия является ничтожным. Согласие ООО-2 на перевод долга также отсутствует. Таким образом, налицо намерение сторон погасить долг ООО-1 перед ООО-2, посредством перевода долга на ответчика. В силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ, такой договор займа имеет все признаки притворной сделки, поэтому является ничтожным.

Мой контрдовод: сторона ответчика пытается подменить понятия «исполнение обязательства третьим лицом» понятием «перевод долга». При переводе долга происходит перемена лиц в обязательстве. Место первоначального должника в договоре занимает новый должник. При исполнении обязательства третьим лицом такой перемены лиц не происходит. Если бы между ООО-1 и ответчиком действительно имел место перевод долга, то первоначальный должник (ООО-1) утратил бы статус должника, и этот статус перешёл бы к ответчику. Между тем, дополнительное соглашение об исполнении обязательств по договору подряда и отсутствии претензий было подписано между ООО-1 и ООО-2, т.е. перемены лиц в обязательстве между ними не произошло, первоначальный должник (ООО-1) из обязательства не выбывал. При этом никакого согласия от ООО-2 в данном случае не требовалось. Исходя из пункта 1 статьи 313 ГК РФ, исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо. Как указал Пленум Верховного Суда РФ (см. абзац 4 пункта 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 N 54) «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении», кредитор по денежному обязательству не обязан проверять наличие возложения, на основании которого третье лицо исполняет обязательство за должника, и вправе принять исполнение при отсутствии такого возложения. Тем более, что распорядительными полномочиями в ООО-1 обладал только его генеральный директор (ответчик), а не иные лица. Следовательно, в данном случае имел место не перевод долга, а принятие на себя обязательств ООО-1 третьим лицом (ответчиком), что не противоречит гражданскому законодательству.

Второй довод ответчика: договор займа также был направлен на прикрытие расчётов между ООО-1 и ООО-2, что также подтверждает притворность сделки.

Мой контрдовод: в силу статьи 153 ГК РФ, расчёты по сделке не являются самостоятельной сделкой, а представляют собой исполнение обязательств по предыдущей сделке – т.е. договору подряда. Следовательно, прикрываемая сделка отсутствует, что влечёт отсутствие притворности договора займа.

Третий довод ответчика: воля сторон договора займа на самом деле была направлена на достижение иных последствий – а именно, на расчёт по договору подряда, что также указывает на притворность договора займа.

Мой контрдовод: воля ответчика, возможно, и была направлена на расчёт по договору подряда. Однако воля истца была направлена именно на достижение последствий, присущих займу. Если бы истец хотел погасить долг ООО-1 перед ООО-2, ему не нужен был бы ни договор займа, ни ответчик – он просто оплатил бы этот долг на правах третьего лица (т.е. в порядке статьи 313 ГК РФ).

Четвёртый довод ответчика: ответчик на момент написания расписки уже сложил с себя полномочия гендиректора, что подтверждается его заявлением об увольнении и записью в трудовой книжке.

Мой контрдовод: из ЕГРЮЛ ответчик был исключён уже после подписания договора займа. Его прежнее заявление об увольнении и запись в трудовой книжке не помешали ему подписать дополнительное соглашение с ООО-2 от имени ООО-1, где он был продолжал фигурировать именно в качестве гендиректора.

Пятый довод ответчика (на мои уточняющие вопросы): у ответчика не было иного выхода, кроме как обратиться к истцу за займом; в противном случае истец не исключал его из ЕГРЮЛ.

Мой контрдовод: в пункте 87 ППВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 разъяснено, что притворной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку недостаточно. Со слов представителя ответчика, договор займа был заключён ответчиком якобы под влиянием неких внешних воздействий. Однако сделка, совершённая с пороком воли одного из её участников, не может являться притворной - именно в силу приведённых разъяснений Верховного Суда РФ.

Итог: наш первоначальный иск был полностью удовлетворён, в удовлетворении встречного иска ответчика - отказано. Суд даже не нашёл оснований для применения статьи 333 ГК РФ и снижения размера договорных процентов. Равно как не нашла таких оснований и апелляционная инстанция, оставившая решение без изменения, а жалобу ответчика – без удовлетворения.

Выводы: передача заёмных средств по договору займа иному лицу вместо заёмщика допустима, при одновременном соблюдении следующих условий:

-договор займа прямо предусматривает передачу денег третьему лицу;

-договор займа подписан обеими сторонами (займодавцем и заёмщиком);

-имеются документальные доказательства того, что заёмные средства были переданы третьему лицу именно во исполнение конкретного договора займа, с указанием на это в соответствующем документе (платёжном поручении, расписке третьего лица и т.д.). Свидетельские показания суд не примет.

Вместо заключения: это дело было подобно битве при Аустерлице.

А я в нём - был подобен Наполеону.